Плачут дети на планете

Плачут дети на планете от смертельных мин, гранат.

Страх присутствует в сюжете, землю лижет едкий смрад.
Город наш когда бомбили — мы лежали на земле.

Просим решить

В форме пятнистой, в ботинках, с «калашем» —

Шагает Война по плацдарму и дальше...

В маске злорадной — вспорола Европу,

Готовит земную — она — катастрофу.

Старуха и Война

*По рассказу Марии Борской "Старуха и война"*

Война тащилась по дороге — одевшись  наспех - кое-как,
Мальца, босые мёрзли ноги, урчал желудок натощак.
Платок сползал на грязный лобик, девчушке этак лет семи.

Кто дал над нами суд вершить?!

Летят, летят опять снаряды — в людей — зачем? Я не пойму?!

Из сорок пятого солдаты — вы снова с нами, здесь — в строю.

Горит земля и сестры, братья — пытаясь грудью защитить,

Все гибнут, слышатся проклятья — ВОЙНЕ, а так хотелось ЖИТЬ!

Кричит девчушка: — «Больно — Мама!» А та не в силах ей помочь.

Когда рожала, разве знала, что будет вот такая ночь!

Мы не хотим войны проклятой, кто остановит смрад чумы?

Чумными бесами заклятой. Идущей прям от сатаны!

Летят, летят опять снаряды, а нам хотелось бы пожить!

Да будьте вороны прокляты! Кто дал над нами суд вершить?!

Ты кто исчадие войны?!

 

Тела разорванные в клочья, 

 Харкают кровью междустрочья.

***

Война, вороны, где же враг? 
В смертях никто не виноват!
Переговоры, распри, плут. 
Народ на плаху вновь ведут.
Всё тычут, тычут в спину "кнут"... 
Земного передела ждут.
А люди гибнут без вины! 
Ты кто, исчадие войны?!

Опомнитесь люди!

Украинцы - сЫне, опомнитесь люди! 

Снова вас топчет фашист сапогом.

Смотрите залИты булыжные улиц — кровью. 

Война скалит зубы штыком.

Вы что же творите?! Глядеть на вас больно! 

Пальцы сжимают в руках огнемёт.

Бои. Молодые — идут добровольно. 

С братом, родными сводится счёт.

Обращаются к вам, — люди — России:

 - "Зачем же вы кровушку льёте ручьём?!

Или забыли, как дети Хатыни, 

Криком кричали, пылая огнём."

Остался за старшего

(По рассказу Елены Пономаренко)

В тот день светило ярко солнце. Отец наш собирался на войну.

Залито лучиком оконце, а мы глотали с братьями слезу.

Сквозь тюль смотрели удивлённо, как папа маму целовал.

Она же причитала громко, повиснув на его плечах.

Её тихонько отодвинув: - «Василь?!» — ко мне шагнул отец.

Я голову назад чуть запрокинул — «Ты здесь за старшего малец!»

«Годочков бы ему поболе, а то всего-то — шестой год» —

запричитала мама поневоле, не представляя, что нас ждёт.

«Ну будет, будет тебе Люба! Детишек — слышишь?! Береги!»

И проводив на фронт отца у клуба, во след шептали сохрани!

Собрали дома чемоданы, и мать присев, шептала мне: —

«Сыночек мой, ты богоданный, как жить в чужой-то стороне?!»

— «Не плачь, мы все сейчас такие. У Сёмки — батя на войне.

Эх, жаль, что братья не большие, но я их старше и сильней.»

А дальше нас везли в машине. Была бомбёжка на шоссе...

И я схатив малых с корзины, скорее к лесо-по-лосе.

А бомбы падали свистели, и грохот был такой вокруг!

Братишки чудом уцелели. И маму я увидел вдруг.

Она бежала с чемоданом, но тут накрыл нас снова свист.

Воронка, мама в позе странной, и я кричу — «Ты гад, фашист!»

Горит машина на дороге, водитель Коля, наш — убит.

И тёть Марина вся в тревоге, ко мне с братишками бежит.

Потом военная машина, нас подобрала всех живых.

В воронке, где росла малина. Солдаты маму и других —

Тихонько всех похоронили, а нас на станции — в детдом.

Мы всю войну в том доме жили, пока не встретились с отцом.

Я знаю мой рассказ тяжёлый, но тяжелей всего война!

Хлебнули много, много горя. Да будет проклята она!

Вернусь к вам на рассвете

Всё разрывается внутри. Смертельный страх ползёт под кожу.

Бомбёжка, вскрик и нет войны. В гримасе страшной корчу рожу.

Оставив там внизу сей Ад. В котором даже тошно волку.

Где Сатана безмерно рад, и сыпет золото в мошонку - 

Тем злыдням, что ведут войну и сеют горе на планете.

Я в небеса — лечу к Нему... Чтобы вернуться на рассвете -

Добра, Любви, Надежды, Веры. 

С Ним мудрость сеять на Земле, которая взойдёт без меры.

Любить, творить и без дилемм. Внимая Ангельскому пенью,

Я с вами буду строить мир - так Бог решил!

В огромную семью, мы всех людей — объединим!

Ты, я и каждый должен потрудиться,

Чтобы построить Рай — Вселенский на Земле!

Письмо в сорок пятый

(Посвящается моему отцу - Кулигину Алексею)

Туда — на фронт, в далёкий сорок пятый. Я папе в прошлое пишу письмо. Встают с земли — погибшие солдаты, передо мной в замедленном кино. Ах, папа, папа, как ты там воюешь? Летая в небе вешнем, голубом?!  Я знаю, что ты нас — родимый любишь, но далёко от фронта отчий дом. 

Я снова вижу — в небе кружит немец. Взлетает эскадрилия отца. Держись паршивый, гадкий иноземец, сейчас получишь нашего свинца! Ура! Второй сегодня немец сбит — весть с самолёта, радостно летит. Его сбивает мой отец — стрелок-радист, упал на землю вражий мессершмитт. 

С две тысячи пятнадцатого года — в сорок пятый — пишу я письмецо. Из лет военных, страшных — эпизоды, я знаю лишь с рассказов храбрецов.   Мой папа, милый папа, горжусь тобой! В далёком сорок пятом, ты был Герой!

Мне было шесть

(по рассказу очевидца)

Мне было шесть, когда с сестрёнкой - остались мы в войну вдвоём.

На фронте папа, брат Егорка, а мамы нет, но мы живём.

Зимой, в не топленной квартире, нам говорила тихо мать: —

«Одни, останетесь отныне, пора пришла мне умирать.

Весна придёт, на щах с крапивой, вы проживёте до зимы,

А там даст Бог...» С улыбкой милой, ушла, туда, где вечны сны.

А мы с сестрой в полях колхозных, картошку рыли кочергой.

Найдя её в земле замёрзшей, делили ровно меж собой.

Весною, летом жить-то можно. Лепёшки ели с лебедой,

Грибы и ягоду морошку, и запивали всё водой.

С сестрой моею жили дружно, и ждали всё конца войны.

Да, было очень, очень трудно, но мы дождались той весны.

Когда отец пришёл с Победой, и брат Егор — Герой войны!

И вдосталь радости отведав, Страну подняли из руин.

Я помню всё из той весны

(из рассказа очевидца)

Я помню день, когда отец — с войны пришёл на костылях.
Мой брат, тогда ещё малец, сидел у тёти на руках.
Я мигом бросилась к отцу, а он обняв меня всё плакал.
И помню на щеках слезу, она блестела, как оракул.
И шёпот: - «Кончилась война! Какая радость, дом, семья.
Германцу вдарили сполна! Я выжил, выйдя из огня.»
А взглядом он искал жену, и дочку младшую свою.
Ну, как сказать о них ему, что те давно уже в Раю.
Но крепок был солдат войны. Вот вам и радость, и беда.
Я помню всё из той весны! Отца, улыбки, ордена.
Детей малых нас целый взвод. Кормилец с нами, будем жить,
и кушать вкусный бутерброд, но дней военных не забыть,
Мы помним маму и сестру, и эту страшную войну!

Эстафета

Передаю вам, внуки — память-эстафету, о наших дедах той войны.
Когда фашизм шёл по планете и гибли люди без вины.

Давайте вспомним внуки деда Павла. Пришёл героем он с войны!
Не всё на фронте было гладко — фашиста били, как могли.
Дед накрывал их фланги артобстрелом. 
«Катюш» боялись фрицы.  И... окопы бросив, драли. 
Вслед гремело — так вашу этак, раз, ити...

А. Поисееву

Сеют, сеют бомбардиры смертью страшной по земле.

Чёрные вороны

Пашут по полю — гранатомёты. 

Залита кровью  земля под ногами. 

Смерть выставляет — неуд — в зачёты. 

Землю засеяли — зубы дракона. 
Смотрят могильные, в небо кресты.
В души народа  запала тревога:
— «Что же у той, у последней черты?!»
— «Что ты щетинишься, мать — Украина?! 
Что ж ты забыла о детях  своих?! 
Рвётся со стоном  у них  пуповина — 

Ввысь улетают, от дел сих мирских. 

Нам оставляя воронок глазницы, 

Запах горелой и горькой травы.

День изо дня их несут колесницы. 

Плачет народ, да стенает навзрыд:

«Стойте, опомнитесь — братья и сёстры! 

Миром давайте — дела — все решим!»

Письмо от папы

Пришло письмо нам в дом от папы. Он далеко – там – на войне…
И мы ему безмерно рады. Он жив – от этого – вдвойне!
Сестрёнки младшие спеша, уселись к маме на колени,
В письмо глядят едва дыша, давно его прочесть хотели,
Но сделать этого не смели, всё маму ждали у окна…
И на тропиночку смотрели, когда появится она.
Читает мама возле лампы, а я стою чуть в стороне.
И слышу тех орудий залпы, как будто сам я на войне…

Письмо фронтовика

Сижу и греюсь у печурки и вспоминаю дом родной,

Со мною рядом нет дочурки, глаза подёрнулись слезой…

Пишу письмо я вам родные, в палатке спят мои друзья.

Они такие молодые и мне без них – никак нельзя.

Ребята здесь совсем седые, их косит каждый день война!

Бои без правил – затяжные! У ней нет жалости, стыда!

Эх, мне бы в дом родной вернуться! Свои начистив - ордена!

Хочу от счастья захлебнуться... Когда же кончится война?!

Взрыв в Домодедово

Вот птичий клёкот слышен вновь, 

То ворон к нам летит на кровь…

Опять теракт, опять война! 

Погибли люди – вот беда!

Опять мы слышим плач детей

И слёзы наших матерей!

А ворон тот, напившись крови, 

Летает, каркая на воле!

Не спит один лишь Карабах

Настала ночь опять в горах.
Не спит один лишь Карабах – 

в созвучьи смерти на губах.

Здесь ночь таинственно тиха, 

к людскому горю вновь глуха,
И кровь течёт здесь, как река... 

Нас ожидает смертный час. 

Она придёт, обнимет нас 

и землю с ней покинем враз...

Вот ночь прошла. Настал рассвет. 

И солнцу мы кричим: - ”Привет!“

О Войне

Страна ещё тогда спала, когда ворвалась к нам война!
Напали немцы на страну… Все оказались мы в аду!

И было страшно нам тогда – горели сёла, города …
И гибли люди в той войне – враг шёл по выжженной земле!
Нас брали в плен и жгли в печах, мы шли на дот – забыв про страх!
Солдаты падали, вставали… и шли мы в бой – не за медали!
Там за спиной у нас страна, то наша Родина была!

Для сердца милая земля, где были жёны и семья...

Да, было трудно в той войне! Кто не сгорел тогда в огне -

Героем вышли из войны, но до конца не все дошли.

А после мы плечом к плечу, когда окончили войну -

Страну подняли из руин. И подвиг был на всех один!

Теперь мы чтим с тобой те дни, и тех героев, что легли -

В боях за нас и за ребят, чтоб был на площади парад!

Вы простите меня

Я не была никогда на войне,

Не горела в огне, не тонула в воде,
Не была я в плену, 

Не стояла в жару на плацу.

Вы, простите меня, дорогие сыны и мужья,

Если в чём-то была не права. 

Я как женщина вас пожалею,
И, как мать накормлю, обогрею. 

Ночью, спать уложу,
А утром в поход разбужу. 

На прощанье рукой помашу,
И вслед вам - молитву прочту.